Певица Натали подралась из-за шапки

В конце 80-х годов неожиданно для всех школьная форма попала в разряд дефицита. Это произошло, потому что она традиционно была дешевой, но при этом шилась из материала весьма качественного и прочного, и в условиях сложного материального положения ее стали покупать взрослые для повседневной носки. Через некоторое время плановых объемов перестало хватать, и форму начали продавать по талонам.

«Помню, когда я училась в старших классах, в мой родной город Дзержинск накануне нового учебного года просто не привезли школьную форму, – рассказывает «СтарХиту» певица Натали. – А как без нее? Пришлось нам с мамой отправиться из Дзержинска в областной центр – Нижний Новгород. Собственный автомобиль был непозволительной роскошью в рабочем городе с населением всего лишь 300 тысяч человек, – вспоминает певица Натали. – Пропустив пару автобусов, мы несколько часов добирались на попутках. Приехав в центральный универмаг, увидели огромные очереди в детском отделе: кто за тетрадками, кто за канцелярией, за формой было больше всего покупателей, а на прилавке оставалось всего несколько стопок. Но деваться было некуда, мы с мамой отстояли часовую очередь, и я получила свое коричневое платье с белым воротничком за 20 рублей. Оно было велико на два размера. Однако это меня не особо расстроило, тем более к концу года оно сидело почти как влитое. Радостные и довольные мы с мамой купили мороженое, как сейчас помню – сливочный стаканчик, прогулялись по Верхне-Волжской набережной и решили на этом не заканчивать наш шопинг: не ради же одной формы мы столько километров проехали».

Первые песни Натали начала писать еще в школе, посвящая их учителям // Фото: Личный архив

«Отправились на вещевой рынок, их тогда называли развалами. Позволить себе там отовариваться могли только богатые люди, в основном те, кто жил в центре Нижнего Новгорода. Или те, кто несколько месяцев копил деньги. Там у меня буквально глаза разбежались! Чего только не было: стильные джинсы-варенки, импортные капроновые колготки, шубы из бобра, дубленки из натуральной овчины и даже итальянские кожаные сапоги. И тут мы с мамой увидели у одного продавца гипермодные по тем временам шапки-ушанки. Из меха сурка они стоили 60 рублей, а из норки – 120. Так вот у этого мужика продавались «обманки» – их уши не развязывались, поэтому меха нужно было меньше и стоили они дешевле. Мама накануне получила зарплату и решила купить мне шапку на зависть всем одноклассникам. Зимой оказалось, что точно такая же у моей подружки Маши. Мы обе сильно переживали за наши головные уборы, чтобы их никто не сорвал, разработали целую систему безопасности: пришили к подкладке резинки – помните, были такие белые широкие в теплых колготках и трусах. Я в то время волосы собирала в высокий конский хвост, к нему привязывала шапку. А Маня крепила ее под подбородок».

1991 году певица вышла замуж за Александра Рудина. Пара воспитывает двоих сыновей // Фото: Личный архив

«Как-то после уроков мы возвращались из школы на автобусе. Еще в транспорте подруга заподозрила, что парень рядом как-то косо на нас посматривает. Вышли на нашей остановке и направились в сторону дома. Тут вдруг сзади на Машку кто-то налетел, сбил с ног, шапка с головы упала, а парень дал деру. Мы за ним – ведь он украл наше новомодное сокровище! Давай его в спину толкать, Маня ему как двинет со всей силы – и парнишка прямо в сугроб влетел. Рядом упала черная шапка, мы ее подобрали и убежали. Зашли в подъезд, звоним в дверь. Открывает мама. Стоим обе красные, тяжело дышим, глаза очумелые, волосы растрепанные. На вопросы, что произошло, слова вымолвить не могу. А в голове мысль – случись такое со мной, впала бы в ступор и даже с места бы не сдвинулась.

Машка, конечно, молодец, героиня... Она и рассказала во всех красках, как мы этого мужика завалили и шапку отвоевали. Мама стоит и смеется над нами: «Ну вы, девочки, даете! Наташ, ну Машка понятно, не заметила, ну а ты-то куда смотрела?» Потом подвела нас к зеркалу, и мы своим глазам не поверили – Манина шапка висела на резинке на спине: когда убегали, случайно подобрали чужую. Стали хохотать с ней в один голос, а мама говорит: «Вот вы воришки! Хулиганки, отобрали у парня шапку». Вернуть ее мы не могли, так как даже лица его не запомнили. Решили сохранить на память этот трофей – неповадно ему будет в следующий раз с девочек вещи срывать».